Как-то в контексте одного психоложеского диспута (речь шла о принципиальной (не)важности чужих мотиваций) меня зацепило заявление, что вопросом «почему?» задаются лишь неудачники.
Я, как говорится, много думала.

Разумеется, речь шла не о когнитивно направленном «Почему небо голубое?», а о рефлексивно-виктимном из серии «Почто оне так со мной?». Которое с легкостью транскрибируется в «Что я делаю не так?» с вытекающим «Что со мной не так?» = «В чем я виноват(а)?», ну и далее везде. Это неисчерпаемый источник вдохновения для всевозможных самобичевателей и мазохистов, но, думается, что конструктив лежит в несколько иной плоскости.

Логично, что базовых вариантов ответа не более двух:
- потому что он(а) в принципе привык(ла) так поступать с другими
- потому что решил(а), что так можно лично с вами
Второй случай («Почему выбрали именно меня?»), естественно, предоставляет очень богатую почву для разного рода теоретизирования. Например:
- ваше случайное сходство с кем-то, с кем так можно было безнаказанно поступать в прошлом;
- ваше случайное сходство с кем-то, крепко обидевшим данного индивида в раннем детстве;
- альтернативное истолкование индивидом ваших коммуникативных сигналов (абберации восприятия);
- неосознанная проекция на вас собственных фантазий или затруднений;
- индивидуальная реакция на розовую кофточку;
Эт цетера

Т.е. при всем богатстве выбора причина по-прежнему лежит сугубо в сфере половых личных проблем другого лица, и брать на себя за них ответственность представляется странным.
Более того. Как ни печально, вопросом «почему он решил, что со мной так можно?» обычно задаются как раз те, с кем так действительно можно. Поскольку те, с кем нельзя, совершенно справедливо не считают случившееся собственной виной или заслугой, и вместо того, чтобы тратить время на пустое самокопание, доходчиво и со всей тонкостью объясняют товарищу, что тот просто сделал неудачный выбор.